Термины и метафоры заметкоделия

Сидящий писец. Египет (2620—2500 годы до Р.Х.). Собрание Лувра.

Cреди множества человеческих занятий одно вызывает особенное удивление. Оно связано с присущей только людям способностью сохранять знания на внешних носителях. В данном случае неважно что это, — стены пещеры, глиняные таблички, листы папируса, пергамент или SSD современного компьютера. Важно, что человек в незапамятные времена научился опредмечивать свои идеи, чувства, воспоминания.

Доместификация диких мыслей посредством алфавита значила для развития цивилизации больше, чем все остальные открытия и свершения. Уже в античности совокупных знаний было больше, чем можно охватить за одну жизнь, вместить в одну голову.

А уж к началу нового времени знаний стало ошеломляюще много. Пришлось изобрести новые инструменты, которые позволяли бы не заблудится в мире идей.

В XVII веке Томас Харрисон предложил использовать в библиотеках специальную каталожную систему.

Похожие инструменты возникли и для организации собственных размышлений. Формат карточек, размещенных в особых шкафах с выдвижными ящиками, оказался самым подходящим для мира дискретных знаний.

Как можно обозначить вид труда по соединению разрозненных элементов информации? Какой образ подходит больше всего?

Существуют самые разные способы описания. Некоторые из них довольно экстравагантны, другие формальны.

Луман, например, сравнивал свою систему с мусорным ведром, отстойной ямой и даже желудком жвачного животного¹.

В данном очерке я хочу рассмотреть, как люди называют заметкоделие, и какие смыслы таятся за этими названиями.

Общая тетрадь

Commonplace book мисс Бартон (1758-1766). Собрание Йельского университета.

Первым по времени возникновения термином, вероятно, является «общая тетрадь». Звучит банально и навевает дурные школьные ассоциации, но все же это лучший перевод английского понятия Commonplace book².

У термина длинная история, уходящая в античность. Римляне использовали словосочетание «locus communis», которое было заимствованным у греков – τόπος κοινός.

Ведение общих тетрадей стало особенно популярным с началом нового времени (примечателен вклад Джона Локка, предложившего использовать индексную систему).

В Италии в XIV веке возник еще один интересный термин – «Zibaldone». Буквально это понятие означает – «кучу вещей», то есть сборник разных тем.

Zibaldone Da Canal, Венеция (1312). Собрание Йельского университета.

Вы можете посмотреть разные версии общих тетрадей и сборников в цифровом архиве Йельского университета.

Картотека

Mundaneum. Самая крупная картотека в мире, содержавшая 18 миллионов карточек по разным темам.

Другой термин, связанный уже с карточками, а не тетрадями, – «картотека». Удивительно, но это довольно новое понятие. В 1915 году Семён Афанасьевич Венгеров (литературный критик и библиограф) писал: «Картотека – слово совсем новоиспечённое и мало кому известное…»³.

Понятие «картотека» было образовано из двух греческих терминов:
- χάρτης – лист папируса
- θήκη – место хранения

Аналогией, очевидно, послужило слово «библиотека».

Заметим, что немецкое понятие zettelkästen передает схожий смысл – это ящики с заметками. Сюда же можно отнести английский slip box.

Цифровой сад

Сравнительно недавно – в связи с развитием компьютерных технологий – появилось понятие «Цифрового сада».

Однако за этой метафорой стоит длинная история. Интеллектуальная деятельность издавна описывалась через флористические образы. Как и в большинстве метафор здесь есть приглашение к смысловой игре, разворачиванию ассоциативного ряда.

Я об истории этого понятия подробно написал ☞ здесь.

Второй мозг

Еще один образ, довольно часто использующийся в дискуссиях по заметкоделию, — это «второй мозг» или «внешний мозг».

Сеть ссылок, особенно если она визуализирована на каком-нибудь графе, действительно отчасти напоминает нейросеть мозга. Есть соблазн увидеть здесь родство и заключить, что гипертекст органичен самому процессу мышления.

По поводу того, насколько подобные аналогии уместны, ведутся споры.

Марк Бернстайн, например, пишет: «Я всегда скептически относился к утверждениям, что гипертекстовые ссылки отражают когнитивные процессы. Хотя некоторые из таких утверждений приводят к красочному маркетингу, метафоры вскоре терпят крах, и мы начинаем называть наши документы “мозгами” или воображать, что наши наброски — это буквальные карты чьего-то разума»⁴.

Тут важны нюансы. Гипертекст в картотеке, конечно, не является копией мозга. Однако мозг – это сетевая структура. И, очевидно, есть общие принципы функционирования сетевых структур.

Нейрофизиолог Лиза Барретт отмечает: «Мозг не просто напоминает сеть, он является сетью, то есть функционирует так же, как и любая другая сеть. Понятие “сеть”, когда речь идет о мозге, следует считать не метафорой, а описанием его работы»⁵.

Подробнее о метафоре «второго мозга» ☞ здесь

Грибница

В связи с гипертекстуальностью базы знаний возникает еще одна устойчивая метафора — образ ризомы (от фр. rhizome — «корневище»). Это термин постмодернистской философии, ставший популярным в широких кругах. Делез и Гваттари использовали в качестве примера ризомы грибницу. Ссылки образуют ветвящуюся сеть, похожую на переплетающийся мицелий. Идеи бросают отростки в разных направлениях.

См. подробнее ☞ здесь

Паутина

Близкая по значению метафора, используется миллионами людей повседневно. Паутина или сеть олицетворяет собой соединение, пересечение разных идей, источников информации.

Сейчас этот образ ассоциируется преимущественно с Интернет. Однако он появился до того, как Тим Бернес-Ли разработал свой WorldWideWeb.

Луман, например, в 1987 году говорил по поводу Zettelkasten:

«…здесь нет линейности, а есть система, наподобие паутины, которая может начаться в любом месте»⁶.

Улей

Я предложу еще одну метафору, которая представляется мне особенно удачной, но недооцененной в современных дискуссиях о заметкоделии.

Базу знаний можно уподобить пчелиному улью. У этого образа почтенная история (я ничего не изобрел).

В скандинавской мифологии напитком, дающим божественную мудрость, был мёд поэзии.

Интеллектуальная деятельность также издавна сравнивалась с неутомимым трудом пчел. Сенека в «Нравственных письмах к Луцилию» писал: «…мы должны подражать пчелам: вычитанное из разных книг разделять, потому что порознь все сохраняется лучше, а потом, употребив все тщание и все способности ума, слить разные пробы и добиться единого вкуса, так что, даже если будет видно, откуда что-то взято, оно должно выглядеть иным, нежели там откуда было взято»⁷.

Фрэнсис Бэкон в «Новом органоне» отмечает: «Те, кто занимался науками, были или эмпириками или догматиками. Эмпирики, подобно муравью, только собирают и довольствуются собранным. Рационалисты, подобно паукам, производят ткань из самих себя. Пчела же избирает средний способ: она извлекает материал из садовых и полевых цветов, но располагает и изменяет его по своему умению. Не отличается от этого и подлинное дело философии. Ибо она не основывается только или преимущественно на силах ума и не откладывает в сознание нетронутым материал, извлекаемый из естественной истории и из механических опытов, но изменяет его и перерабатывает в разуме»⁸.

Метафору улья можно разворачивать и дальше. Роящиеся мысли, распределение идей по ячейкам, напоминающим соты и т.п.

1. На каторточке 9/8i своей второй картотеки Луман записал: «Zettelkasten подобен желудку жвачного животного. Все произвольные идеи, все созвучные мысли, возникающие при чтении, могут быть внесены. А уж дальше все решает система внутренних связей».

2. «Книга общих мест» – может показаться более удачным вариантом, однако, в русском «общее место» – это нечто известное всем.

3. Венгеров, С.А. Архив и картотека «Критико-биограф. Словаря» // «Критико-биографический словарь русских писателей и учёных», 2-е изд., т. I, 1915 г.

4. Bernstein M. The Tinderbox Way / M. Bernstein. – Eastgate Systems, 2017. – p. 122

5. Барретт Л. Семь с половиной уроков о мозге. Почему мозг устроен не так, как мы думали / Л. Барретт. – Москва : Манн, Иванов и Фербер, 2022. – 208 с.

6. Luhmann N., Baecker D., Stanitzek G. Archimedes und wir : Interviews. - Berlin : Merve Verlag, 1987. - S. 143

7. Сенека. Нравственные письма к Луцилию. LXXXIV, 5

8. Бэкон Ф. Новый органон. XCV